Я столбенею в этой вечности.

20.12.07

Был ли...

Спать еще рано, хожу,
Что-то пытаюсь писать,
Ночь, одиночество, жуть,
Где-то слышны голоса.

Вроде мороз небольшой,
Тонкие корочки льда,
Снег на закате прошел,
Розовый цвет раскидал.

Вдоль побережья - песок,
Мокрый, декабрьский пляж,
Был ли, расстаял, как сон,
Августа теплый мираж.

Был ли горячий июль?
Волн колыбельная лень
Память тревожит мою
В зимней простуженной мгле.

Где-то слышны голоса,
Летних восторженных встреч,
Я закрываю глаза,
Хочется что-то прилечь.

Был ли тот день молодой,
Силы и легкости шарм,
Страсти и радости зной,
Прежде, чем старость пришла?


На даче.
Трещат дрова в забытой печке,
На даче в Репино торчу,
Декабрь моросит под вечер
Глобальной оттепелью чувств.

Предновогодние гирлянды,
Подарки, елки, толкотня,
Все где-то за окном веранды,
В коротких отголосках дня.

Лесная ночь в плаще просторном
Скользит меж лапами ветвей
И дышит состояньем сонным
В щели рассохшихся дверей.

Звук непривычный насторожит,
Тягучей каплей зазвенит,
Окликнет эхом непохожим,
Шутливой прихотью зимы

Залив в космической пустыне
Еще упрямо держит лед,
Как будто знает, что остынет,
Что холод все равно придет.

А утром мой знакомый берег,
Уравновешенность храня,
Без нервотрепок и истерик
Разбудит вежливо меня.


Я столбенею в этой вечности.
Декабрь.

Когда секунды стынут в полночи,
Гудят простужено "Икары",
И красный крест на "Скорой помощи"
Увозит умирать декабрь,

Непобежденный, но развенчанный,
Сольется с блеклой киноварью,
Я столбенею в этой вечности,
Свечи огарок, выгораю.

Зима в предутрии полощет космами,
Январь послушный перины стелет,
Рассветный ветер нежданным гостем,
"Скворцы, - мне шепчет, - прилетели".


Апрель.

Нежный, ласковый апрель,
Хочешь верь, или не верь,
Но в тебя я влюбена,
В ночи лунные без сна,
В восхищенье, в удивленье,
В колдовстве твоем - весна!

Хмурит тучка день погожий,
Дождь накрапывает с ветром,
Через час развеять может
Мрачный день потоком света,
Озарит волной лучистой
Зототистых верб сережки,
У сирени первый листик
Освежит весенний дождик,

Сколько звуков в небе вешнем!
Птичьи стаи у реки.
Голубок с голубкой вежлив,
Может, чуточку ревнив.

Нежный, ласковый апрель,
Стань мне другом и поверь,
Мне не сладить с этой бурей,
Что зовут любовью люди,
Мне не справится одной,
Помоги, апрель, друг мой!


Март.

На нас нагрянула теплынь,
А будто робко, крохотно
Тяжелый ливень снег пилил,
Громами небо охало,

И март, откинув паранджу,
Разъяснился улыбкою,
Я первым скворушкой хожу
По черным талям зыбким,

И правлю старое гнездо
В карагачевой роще,
Весеннего ручья излом -
Весны знакомый росчерк.

И леса чувственная дрожь,
И воздух солнцем вспоян,
Подснежника внезапно нож,
И пласт лежалый вспорот.

И смех, и бодрости прилив,
Стихов лови рожденье,
На нас нагрянула теплынь,
Как звон, как наважденье!


Осеннее.

В осени есть поразительно тонко,
Каждой травинкой и каждым листком,
Напоминанье и жизненной кромке,
Что происходит обычно потом,

Птицы, волнуясь, готовы к полету,
Поле остыло в дождливом венце,
Ветер бродячий тревогой измотан,
Что там за кадром, что там в конце?

Сроки последние, зимние месяцы,
Утром проснемся, бело за окном,
Только по-прежнему яркое грезится
Непреходящим мечтательным сном.

В осени есть удивительно милое
Чувство согласья, покорность во всем,
Тщетность возврата чего-нибудь силою,
Мы же такое в себе не несем.

Мудрость природы - понять бесполезность
Всех наших слезно бунтующих тем,
Впрочем, всегда остается надежда
Сроки найти и последней черте.


Степь.

Солнце присело на край небосвода,
Ночь и прохладу устало стречая,
Черных грачей необъятная свора
Сразу полнеба затмила печалью,

Желтых колючек острые иглы
Рдели на солнце, дрожа и играя,
Ветер промчался по теням их длинным,
В теплый песок семена осыпая.

Степь уходила далью пугливой,
В синем тумане скрывая дороги,
Где-то луна осторожно парила,
Чтоб не обжечь непривычные ноги.

Кажется, все настороженно тихо
Пряталось, отдыху день уступая,
Словно предвидя опасности лихо,
Словно последствия все понимая.

Но, будто парус, белело в бездонье
Девичье платье романтики первой,
Первой надеждой и первой любовью,
Не замечая ни игл, ни терний.


Садилось солнце.

Садилось солнце, будто на глазах,
Стекало жарким угольком за горы,
И ближе, ближе подбирался страх,
Что там, за тем сиреневым забором?

Последний лучик небо полоснул,
Седое, розовое, глобусное небо,
Застыл на миг, растаял на весу,
И умер, будто вовсе не был.


Этюд.

Капали слезы
Светлым весенним прозреньем,
Плакали розы
В ревности, злобе, сомненьях,
Не было возле
Любви, красоты, удивленья,
Были лишь позы
Зависти, лести, смиренья.

Было тупое, бычье,
С виду еще
Человеческое обличье,
Было привычной, личное,
Общее схематичное,
Плакали розы,
Капали слезы.


Вчера.

Вчера такое солнце было!
Лед на газонце растопило,
Воды в сумятице наплыва
Хватило б на сто лет полива!

Я осторожно обходила
Ручей широкий и ретивый,
Боясь набрать себе в ботинок,
Такая, знаете, картина.

Таксист природу уважал
И аккуратно объезжал,
Кому-то в чем-то подражал,
А ручеек к реке бежал.

Она, оттаявшая, нежная,
Ему объятия безбрежные
Простерла, принимая вешние
Слезинки -капельки подснежные.

Она взбухала и вздыхала,
Она как будто отдыхала,
Она как будто день пахала
И километры отмахала,

И прикорнула полежать,
Не стала ветру запрещать,
А он подул, и будто вспять,
Сегодня снег пошел опять.


Ух, какое нынче лето!

Ух, какое нынче лето!
Лето, будто с того света,
Я расплавиться могу,
Разжижаются предметы,
Нагреваются куплеты,
Не про то и не про это,
Ни полслова, ни гу-гу!


Осень.

Осень, осень, осень дорогая,
Ты такая нынче золотая,
Мне с тобой расстаться велено,
Дерзостью моей и временем,

Осень, превратившаяся в стаю,
Журавлем последним улетаю,
Костерком последним догораю,
Ты такая нынче золотая!


Пробуждение.

Как радовалась дню,
Который все светлее, чем ближе к марту,
Становился долгим,
Как ветра неожиданные вздохи
Казались теплым, нежным дуновеньем
В колючих розгах северной метели,
Какие белые, подобные соцветьям яблонь,
Снежинки в сад летели,
А куст сирени, будто вдруг проснувшись,
Оживленно дрогнул!

Каким тяжелым, бесконечным грузом
Слой снеговой лежал
На тихом, кротком поле,
Непостижимою казалась мысль,
Что солнце может растопить громаду,
На жесткий, старый снег
Последний, мягкий падал,
Ну почему он не кричал,
А чуть заметно морщился от боли?

То было первое,
Наполненное грустью пробужденье,
Весенний, робкий,
Но счастливый всплеск,
И снова заугюмел в праве недоверья
Коченевший лес,
В столетней древесине
Храня тот день великого рожденья!


Ведь там весна!

Ведь там весна! Откройте окна,
Смотрите, пламень изумрудный
Нам расточает буйный тополь
В пространстве ветренно-простудном.

Дышите новым пробужденьем,
Искритесь слезным торжеством,
Из вечной сутолоки денной
Бегите в блажь и баловство!

Весной любовь - такое чудо!
Как страсть, как сон, как доброту,
Ее похватишь. как простуду,
И потеряешь, как мечту.


Осенние деньки.

Осенние деньки, и солнечно и сухо,
Прогретая земля щедротами полна,
И каждый день случайного досуга
Зовет и тянет на простор она.

Пусть это будет лес с извилистой дорогой,
С ландшафтом у реки нетронутых глубин,
Пусть - степь с каймой синеющих отрогов,
Пусть - океан, со всех сторон , один.

И ты везде услышишь эту осень,
Шуршит листва, и запахи шуршат,
Туманом дышит водяная проседь,
И как-то так, спокойно, не спеша.

Природа учит нас не суетиться,
И не менять на мелочи покой,
И как-то так, с достоинством смириться,
Не расставаясь навсегда с мечтой.

Нет гибели, есть смена возрождений,
Закономерность жизни в череде
Простых и гениальных озарений,
И в нас, и в окружающей среде.

Частицы мы огромного пространства,
Зависимы, подвластны, конъюктурны,
Но все равно, взволнованно и страстно
Всему возводим памятные урны.