Простого партийца тогда проморгали.

(Воспоминания гекачеписта).

Мне показалось тогда в сорок первом,
Простите, ошибся полсотней навылет,
Тем, государственным дрочили нервы,
Тем, что сегодня бездарно пропили,

Всех они знали, и тех, кто стрелялся,
И тех, кто не мог предложить им другое,
Кому оставалось рулить ситуацией,
И просто собраться тогда перед боем,

Три дня, и свершилось, раздали державу,
Не ту отстояли, не строили вечность,
Звонили, кричали, но так, чтоб за жабры,
Никто не решался, и крыть было нечем.

Партийная немощность даже ответить,
А шло положение на чрезвычайность,
Кто смелый, и Ельцин уже на лафете,
Откуда, какое такое начальство.

Шли танки, приказом Москву окружая,
Мосты на Арбате гнулись под траками,
У маршалов руки в испуге дрожали,
Привыкшие лишь к орденам и подаркам.

Боялись друг друга, предательства ждали,
И высшая мера была неизбежной,
Арестом под видом рукопожатий,
Тюрьмой для защиты, под видом поддержки.

И что-то тут вспомнилось, Родины слезы,
Оставленной извергам на поругание,
Победу представить себе невозможной,
Но не просить для себя оправданий.

Такие мы были, министры, политики,
Партийца простого тогда проморгали,
Казнить, довершив беспорядок событий,
Помиловать в силу высоких регалий.

Да были деньки, и далекие планы,
И каяться не в чем, расплата идет,
Себя защищая, забыли о главном,
Остался тогда беззащитным народ.

Женщины всегда хотят быть лидерами.

Девушек и жен своих сыновей я всегда воспринимала как явление. Не как одноразовая тарелочка для холостяцкой квартиры, а водоворот, перевертыющий всю мою с ними трудную и долгую жизнь без наших отцов в бездну непонимания и забвения.
Отцы, которыми меня окружала моя мать, существовали с разной мерой приближения и удаленности, и потому не сформировали у меня стойкого литературного образа полноправного члена очага, чтобы я передала его своим детям.
Не усвоившие его мои дети также терялись в неустойчивости своей мужского положения то слишком нарочитой активностью, то быстро сменяемым равнодушием и сдачей позиций к победному ликованию своих женщин.
Женщины всегда хотят быть лидерами, хоть и скрывают это, когда это зависит от мужчин, зато в детском окружении они берут реванш и становятся диктаторами.
Но как бы я не переживала за сексуальное спокойствие моих мужиков, за женщин я переживала еще больше. Как женщина, я понимала всю эту напускную фиерию красоты, здоровья и тайной озабоченности исключительно своим собственным обустройством, и потому не верила им никогда, а только ссылалась на верность и порядочность, которые должны быть в любых отношениях, и тем более, в семейных, и не знала, кого мне благодарить, что у меня не дочки, а сыновья.
С дочками мне бы пришлось преодолевать больше трудностей, надо было перешагнуть через себя, чтобы остаться для них образцом подражания, или отойти в сторону, чтобы не слышать укоры и претензии.
Сыновья от меня ничего не требовали, они удивительно легко прощали мне мою женскую заскорузлость в заброшенности, иронично посмеиваясь над моими приспособительными приритетами, изредка примеривая себя в роли тех оставленных мною мужчин, обвиняя меня и только меня, что не сделала ни одного шага, чтобы оставить их около себя. Сыновья понимали меня всю, а девушек своих только приспосабливали к моим привычкам и понятиям, не желая разбирать естественные в таких случаях конфликты.
И это тоже была жизнь, которая вот-вот должна смениться другой, где для меня уже не отведут никакого места и никакой роли, как отсыхающей сосновой ветке на родовом стволе стремящегося в высоту дерева.


"Пролетарии всех стран, ..."

"Понаехали тут". Передачу посмотрела на пятом. Форум такой, Питер - Москва. Вела Ника Стрижак.
Русские теряют идентичность. Я о своей идентичности уже не говорю. Ну да, русская, а кто же я. Давняя тема, и даже не хочется ворошить. Надоело одно и то же.
Другое хочу сказать, да, раздражает другой облик, другой язык, так, что готовы принимать законы, препоны, что бы остановить въезд этой неруси, которая по сути находится в таком же положении, как и русский народ, терпит обман от своей национальной "буржуазии".
Ну так то ж свои, мол, прибрали к рукам, все, что можно было, теперь жируют, а народ с хлеба на пособия перебивается. Такой же безработный, бесправный, голодный, бездомный.
И чего мы на них взъелись. Если подумать, то это кому-то должно быть на руку, чтобы эта национальная неприязнь возникала, чтобы сослаться на интернационалистическую сущность капитализма. Прибыль, она без границ и национальностей.
Эти люди живут в жутких условиях, получают гроши, терять им нечего, злость нарастает, вся их беда в том, что языка не знают, нам действительно надо их срочно обучить языку, но другому, политическому. Вот кто-то и боится, что исчезнет граница, разделяющая народы, язык, и тогда, объединившись, как это уже было в России в 17-ом году, пересмотрят они итоги приватизации миллиардеров, и своих у себя дома и наших заодно, и тогда другой расклад будет. Но главное, вся эта надуманная неприязнь исчезнет.
На их языке такой науки нет, как социальная революция, хотя тома Ленина были в свое время переведены на все языки мира. Сдается мне, что они и своего языка толком не знают.


Мужчины есть мужчины.

Чем выше человек оказывается на вертикальной лестнице, тем шире перед ним простирается панорама, тем глобальнее задачи он ставит перед обществом, и тем больше ему самому хочется показать себя, не на поприще там мирных стабилизационных процессов, а исторически возглавить какое-нибудь военное мероприятие. Мужчины есть мужчины. Воины.
Мужчина с низов такое развлечение себе вряд ли может позволить, если он не непосредственно в вооруженных формированиях служит, приказ нужен. Все больше рутина одолевает и проза жизни, где уж тут до взлетов на полях сражений. А как только чуть повыше заберется, так так и ищет, где вот это свое воинствующее начало осуществить. При этом совсем не важно, действительно ли остается единственным метод воевать и убивать, и что общество, в защиту якобы которого он это предпринимает, ему потом скажет, что плохой он политик, раз других способов убеждения не знает.
Август вообще какой-то аномальный месяц на такие прорывы. Дмитрий Анатольевич, помнится, в августе, выступил с принуждением к миру, даже на олимпийский закон не посмотрел, что пушки должны молчать во время состязаний спортсменов, а у Саакашвили тоже видно руки давно чесались, повоевать хотелось, президентом стал. Тут ведь никакой политики нет, одна психология присутствует. Воины.
Кадыров туда же, теперь сам руководит операциями по обезвреживанию дагестанских боевиков. Ну некому уже в Дагестане противостоять этим распоясавшимся бандам, так они еще и в Чечню лезут зачем-то. А какой кайф потом доложить, что группе никому неизвестного Гакаева в Веденском районе нанесен удар. Воины. Кому он там все докладывает только, и как там все просто решается.
Какой на удивление август долгий, вот и Нургалиев ищет в Питере источник нестабильности. Знает же, что выборы в воскресенье пройдут, вот и приехал специально, что ли интуиция у него на такие акты неповиновения срабатывает. Не хотят граждане выдвигать Матвиенко в Совет Федерации, надо заставить. Не виноватая она, что в городе низкий уровень жизни, что миграция не контролируемая, что люди все еще от старых стереотипов не отказались, правду ищут по привычке, да и вообще правоохранительные органы ни во что не ставят.
А тут еще по всему миру волна беспорядков прокатилась, словом, надо подстраховаться.
Экстремизм не дремлет, и чем дальше, тем больше. Вот тут-то и проявить свои полководческие способности. Ничего не поделаешь, воин.
Мир, конечно, сам разберется, воевать ему или не воевать со своими непослушными гражданами, завтра Брейвику обвинение предъявят, тоже воин. А Матвиенко уже пробует себя в законодательной области, 15 суток административного ареста и 50 тысяч рублей штрафа для несогласных с ее выборами. Женщина, она конечно не воин, да и политики из них редко хорошие получаются, но рядом с настоящим мужчиной, таким, как Нургалиев, у любой женщины этот воинствующий азарт проявляется.


Россия во мгле.

Маленькая Европа после кризисного обрушения экономики Греции, Италии, Испании пришла в лице Саркози и Меркель к пониманию, что экономикой Союза надо управлять. Управлять, в нашем российском понимании, значит, контролировать, значит, держать перед собой балансовый лист дебета и кредита, и нормировать запросы, обуздывать желания. Не помогли ей открытые в 91 году границы с волной жаждущих развлечений россиян с туго набитыми кошельками.
Для этого там планируют создать экономический центр управления, а значит и ответственности, во главе с председателем. Но никто почему-то не спрашивает, в каком положении находится российская экономика, так стремящаяся влиться в ЕС, не говоря уже о персональной ответственности и мерах по ее спасению, а мера ввести налог на финансовые операции, это даже не экономическая мера, а безотлагательная необходимость в целях государственной безопасности.
Вместо эффективного управления всем необозримым, тем что есть в наличие, наше правительство озабочено в основном дальнейшим расширением экономического пространства в направлении государств Беларусь и Украины. Кому-то нравится, а кому-то и на дух не надо, ни скидок, ни процентов. Потому что для Украины совсем не подходит то, с чем соглашается сегодня Беларусь.
Россия по своему устройству продолжает быть союзным государством, каким она и была до эпохального рыночного разворота, а сегодня управление скатилось до уровня колониальной системы во главе с московской метрополией.
Что мешает такому органу, как Совет Федерации стать органом экономического управления субъектами Федерации, нежели доверять распределение финансов вороватым министрам непонятного двуглавого Правительства, создающего вместо передовой экономики абсурдные народные фронты, озабоченное лишь собственными выборами на следующий срок.
Если посмотреть, в каком положении находятся, не субъекты уже, а так называемые регионы, с вечно протянутой рукой, то их положение вообще катастрофическое, по сравнению с той же Грецией. Вместо реального развития, они получают от управителей только набор будущих преобразований, но не перестающих откачивать оттуда нефть, газ, металлы, и на этих ресурсах строить эту свою экономику пространства. Похоже, что Кадыров нашел лучший вариант, как получать деньги из Москвы, чтобы и другие субъектные регионы последовали этому примеру.
В этом году предстоит обновить Совет Федерации во главе с председателем. Деятельность этого органа настолько туманна, насколько некомпетентна в федеральных вопросах Матвиенко, собирающаяся занять пост спикера, после восьмилетнего губернаторского правления Петербургом.
И туманность эта Россию не покидает еще со времен Герберта Уэлса, "Россия во мгле", являясь основой ее политического и экономического устройства.


И захлебнуться нам тогда от наводнений.


Заметила интересную закономерность, вопреки всем стараниям отдела образования сделать экономические знания доступными широким слоям населения, самыми успешными предпринимателями оказываются на первых порах дети или родственники самих бизнесменов.
Преемственность эта была замечена еще со времен ремесленнического капитализма, когда отец-сапожник усаживал в мастерской подростка сына и передавал ему тайны мастерства обувного дела, расплываясь в мечтах о доходной производственной артели, во главе которой встанет его наследник. То есть, по своему проторенному первоначально вслепую пути пускают безвольное чадо с целью заставить его этот путь подчистить и организовать, так как у зачинателя на это не остается жизненного времени.
Так появлялись династии и продолжатели, быстро вырождающиеся в обыкновенное наследование, которое заканчивалось еще более обыкновенным банкротством. То ли образованности все-таки не хватало, то ли генетика подводила, нудное это ведь дело для природы штамповать одних торгашей, выживание всегда происходило на разнообразии, а бизнес, он еще и ума требует.
Но вспоминается пример одного банкротства, когда семья на заре российского капитализма надумала сдавать дачные апартаменты в наем, а саму дачу, мы тогда снимали у них второй этаж, оформила в собственность единственному сыну, очевидно надеясь на гены. Он же, будучи наследником, отнюдь не унаследовал от родителей сноровку в таких делах, и появлялся на своем предприятии только в дни оплаты по договору, на что пил и кутил беспробудно до следующего сбора. Дача со временем обветшала и развалилась, а землю прикупил владелец придорожного кафе почти за бесценок. Не пошло с бизнесом.
Отсюда другая закономерность напрашивается, что вот эта самая успешность действует в строго временном сегменте, а именно на первичном витке наследования, ложно свидетельствуя о возможности
продолжать его кому-либо из родственников. Все-таки это талант, а не способность, и в каждое следующее поколение не вкладывается. Гении вообще раз в сто лет рождаются. А уж если кто хотел подстраховаться, так на одном сыне не останавливался, а как минимум трех сыновей имел. У дочерей была другая дорога.
Вот так рассуждая, издалека, почитала и представила, что будет с Питером, в котором большая половина объектов и почти все будущие строительные программы оказались в собственности единственного губернаторского наследника, Сергея Матвиенко, прославившегося на весь город своими юношескими пристрастиями к наркотическим запоям и мотовству.
Все бы ничего, если бы эта его собственность была как у всех российских предпринимателей при царе в чистом поле, в таежном лесу, на приисках или тюменских скважинах, чтобы никто в случае его банкротства окружающий не пострадал.
А тут ведь что получается, запьет этот самый Матвиенко где-нибудь на греческом пляже, а мамаша к тому времени в Москву переберется, не уследит, приказчики осмелеют и разнесут и дамбу, и Кронштадт, и всю выстроенную родительницей "Империю", тогда ведь определенного направления деятельности не было, а все бесхозное советское имущество прибиралось к рукам одного уполномоченного на то губернатора. И захлебнуться нам тогда от наводнений на сломанных невских парусах.
Или проснется миллиардер Матвиенко однажды с больной головой и продаст половину Петербурга инвесторами хапугам, вместе с гражданами славного города в вечное подданство. Мое ведь, что хочу, то и делаю.
А все потому, что закона не знают, не яблоко от яблони недалеко падает, а не те яблоки, что родятся, а те, что сгодятся.


Питерский гамбит.

Кому и зачем нужна Матвиенко в Совете Федерации

В шахматах бывает по ходу одной пешки, можно догадаться, какую атаку готовит противник.
Безусловно, должен быть план нападения на короля, предполагающий мобилизацию основных фигур, а неожиданная жертва пешки в интересах получения позиционных выгод уменьшает фактор риска, тем более, если жертва не отклонена.
Не согласись Матвиенко на должность спикера, противник пошел бы на контргамбит, и пожертвовал бы со своей стороны не только пешку, но даже фигуру.
Дебют выдает логику игры, а логика может раскрыть основную комбинацию атаки. В след за удалением пешки должен последовать второй ход, который свяжет основное построение боевых сил без немедленного отыгрывания.
Остается только выяснить, кто играет белыми.


Придется начинать с самого начала.

Приученные к сообщениям, касающимся в основном продвижений правительства на поприще законотворчества, россияне не замечают, как может показаться со стороны, действительной ситуации, в которой они оказались по вине этого самого правительства, в ситуации ожидания от него перемен в их собственной жизни, в надежде переслушать все новости сегодня и приготовиться прослушивать их завтра и послезавтра, и верить, что долгожданную новость они все-таки услышат.
Такая ситуация напоминает мне положение рыбака-любителя, у которого четко сформировалась потребность больше наблюдать за рыбой по различным проявлениям ее поведения под водой, нежели ловить ее. А задача правительства делать все, чтобы вода была мутной, чем думать о благосостоянии рыбака.
О своем благосостоянии россияне должны думать сами. Не вспоминать, не сравнивать, и тем более не ждать, а каждый день реально увеличивать это свое благосостояние так, как будто оказался на необитаемом острове в роли Робинзона Крузо, и все, что находится, приспосабливать для долгой жизни, не надеясь на кого-либо. Стартовый уровень у всех, конечно, разный, тем более, есть надежда не пропасть, если кому-то придется начинать с самого начала.
Школьный предмет ОБЖ дает в этом плане направление к выживаемости, но в природе, останавливаясь на полпути, не дойдя до самого главного, до выживаемости в отношениях с государством.
Интересно, что государство, или правительство, не суть важно, поступает точно также, стараясь себя обезопасить в отношениях с народом, с которым оно вынуждено проживать на общей территории, предвидя все его недовольства и поползновения. Этот опыт необходимо изучать и немедленно перенимать, так как он раскрывает во многом те грани, на которых возможны с обеих сторон конфликтные положения.
Только для этого нужно слушать новости и следить за реформами, готовясь, как обычно к худшему.
Ну, например, предлагается реформа образования, что должен делать обыватель, правильно, вспомнить всю систему образования и сохранить ее в первозданном виде, в виде учебников или программ на компьютере, с тем, чтобы дети его не остались необразованными.
Или, грядет реформа в здравоохранении, лечение будет платным и баснословно платным. Вспоминаем, хотя бы элементарные симптомы и лечение ОРЗ, ангины, воспаления легких, чтобы с такой ерундой не обращаться к врачам, чтобы им не платить, и создаем свою домашнюю аптечку, присовокупляя сюда все народные рецепты и справочные книги, и не забывая о здоровом образе жизни.
Запоминаем, что лечения, как правило нет, даже в самой современной медицине, а есть только анализы и всякие обследования. Заболел у меня однажды кот, так, что пришлось обратиться в лечебницу для животных. Мужчина в халате, даже не осмотрев котика, ведет со мной разговор о "лечении":
-капельница с катетором, препарат с лекарством, (купить тут же, в три раза дороже, чем в аптеке), средство для обездвиживания, услуги медсестры - 1000 рублей, делать три дня, это 3000 рублей,
- анализ крови - 800 рублей, лаборатория здесь же,
- анализ мочи и кала, самим принести сюда же - по 800 рублей,
- УЗИ - 1500 рублей.
- томографию, в случае острой необходимости, 5000 рублей.
- внутримышечно антибиотики, с медсестрой и покупкой, здесь же, препаратов в течение 10 дней, одно посещение - 100 рублей.
Пока мы все это обсуждали с врачом, котенок, нет не умер, оказался здоров, отлежавшись.
Или, милиция, которая нас обирает и прессует на каждом шагу, а нам не приходит в голову создать свою милицию, добровольную и надежную, по примеру государства, чьи интересы она у него защищает.
Государство в наших проблемах не участвует, его нет, но вместо него есть новости, телевизор, есть милиция, полиция теперь уже, есть старшее поколение, есть подрастающее, и есть жизнь, которая полностью зависит от нашего знания, как ее сохранить и поддержать.

Историей мы до сих пор не научены.

Мой лозунг - без партий, без групп и бомонда,
Без страт и тусовок, поминок и акций,
За время без риска быть сосланным в зоны,
Когда перестанем друг друга бояться,

Зачем эти митинги, выборы, путчи,
И жертвы не ясно кого защищавших ,
Историей мы до сих пор не научены,
В своих ожиданиях мира и счастья,

Какой демократией красятся флаги
Извечно обманутых лживостью лидеров,
Свобода взрывать пиротехники фаеры,
Всерьез имитируя средства политики,

Какие реформы ресурсов и честности
Хотят эти толпы московских подростков,
Сегодня нужны калаши и винчестеры,
Броня батальонов и залпы "Авроры".


Подражание Емелину и Быкову.

http://emelind.livejournal.com/233890.html

Римейки в августе похвальны,
Но лучше ближе к сентябрю,
Когда от гордости нахальной
Все больше пучит на тюрьму,

Да и лучам к поэту в спальню
Уже пробраться просто в лом,
Что из того, что он опальный,
Что лучше пишет под столом,

Теперь сплошное беспокойство,
Судьба страны на волоске,
А тут на танках прутся гости
Не разобраться, кто и с кем.

Но Ельцин был вне конкурентов,
И сердце в каждом запеклось,
Сыр цвел дешевым комплиментом,
И сохнул резанный лосось.

Вот так, мой друг, пришла победа,
Над горсткой старых мудаков,
Да, помню, помню, было лето,
В преддверье долгих холодов.


Кто остановит дождь.

http://artcan.livejournal.com/747161.html

Перевод.

Очень холодно на берегу у башни,
Где, говорят, Зевса родила Рея,
Шторм разыгрался вчерашний,
И нет того, Who'll stop the rain.

Политики где-то составляют планы,
Они даже не замечают время,
Здесь гигантские волны на меня падают,
И нет того, Who'll stop the rain.

Пробивается сквозь стихию музыка,
Я прислушиваюсь к тонкой игре,
И танцуя каждым своим мускулом,
Не спрашиваю, Who'll stop the rain.

Шторм превращается в долгую песню,
Обволакивающую облаком сплошь,
Мне интересно, мне все еще интересно,
Кто же все-таки остановит дождь.


Березка первая желтеет.

Березка первая желтеет,
За нею высветлится клен,
Из всех цветов оранжереи
Здесь предпочтительнее крон,

Осинка солнцем остановит
Среди еловой темноты,
И в вечной зелени сосновой
Поманит блеском золотым,

Дубок охрится, засыхая,
За лето вырос он слегка,
Рябинка бурая по краю,
Не ищет сочного мазка.

Творец осеннего пейзажа
Спешит на холст запечатлеть
Оттенки настроений праздных,
Нарядов ярких дефиле,

Но где-то кистью незаметной
Оставит маленькую щель,
И холод северного ветра
Ворвется в эту акварель.