Как будто акт самосожжения.

August 30th, 8:13

Как это точно! День рождения,
Точнее, миг, мы отмечаем,
Начало взлетов и падения,
И бесконечность повторения,
И нашей вечности начало.

Как это грустно! День рождения,
Не день, а целый год теряем,
Как в неизвестность отторжение,
Как будто акт самосожжения
Незавершенности астральной.

Как это важно, в день рождения
Нам не забыть поздравить друга,
Дать импульс новому движению,
Чтоб совершился во спасение
Побег из замкнутого круга.

Членясь и смешиваясь сразу.

August 28th, 12:39

Субъект исчез у нас из жизни,
Вот прямо взял так и исчез,
А был такой дородный, жирный,
Имел теорию и вес.

А тут еще структурализм
(И все, что следовало post),
Осиротел в пылу коллизий,
Интерпретируя вопрос.

И в результате деконструкции
В репрезентации проблем,
Свои любимые округлости
В зеркальной сущности узрел.

Эффект вторичных узнаваний,
Вживаясь в образ двойником,
Не отрекался, создаваясь
В преображении таком.

Членясь и смешиваясь сразу,
И соответствиями втиснут,
Гиперболической развязкой
Он достигал суровых истин.

Ну, например, двойник и жертва
В антропологии желаний,
Модель всегда приоритетна
Для трансцендентных подражаний.

Или вот, общество и кризис,
На замещении удвоясь,
Галлюцинациями сблизив,
Предмет насилия и войн.

И тема тонкого разбора
Конструкций радужных вершин,
Зверьем, наученным работать,
Планету всю опустошил.

Борясь за вечное господство,
Субъект действительно исчез,
И только тягостное сходство,
Еще надеемся, что есть.

Миг.

August 27th, 16:22

Никто нас целью не снабдил,
И планов никаких не строил,
Миг все оставил позади
Задачей без условий.

Исходный творческий порыв
В ментальности остался,
Своей первичностью парил
Над жизненным пространством.

Какой-то массовый психоз
И бунт перерождения
На нигилизм не похож,
И на выздоровление.

Такой беспомощный скачок
В бесплодность и депрессию,
Неудержимостью влечет
На подвиги, естественно.

И в этом кризисе причин,
И поиске последнего,
Давно потеряны ключи,

О поэзии.

August 26th, 8:50

Поэзия считается искусством,
А реализм, первое, что в ней,
Напоминает обаяньем грустным
О суете неповторимых дней.

Душевностью на миг приподнимая,
Благих высот не обещает нам,
Стремясь неудержимо к пониманью,
Но опасаясь скептиков ума.

Пытаясь воссоздать мгновенья
Поэт теряет знание причин,
В каких надолго утвердилось время
Бесчисленностью масок и личин.

Безудержный поток ассоциаций,
В спонтанности рождаясь хаотично,
Лелеет не способность удивляться,
А находить особенность в обычном.

Успокоюсь в ощущеньях.

Вот и все, закрыли двери,
У окна мое местечко,
День заботами измерен,
Еду радости навстречу.

Подышу дождливой хмарью,
Пеленой воды промозглой,
Бессердечностью охаяв,
Убегу на дикий остров,

Там ночуют альбатросы,
Налетавшись, накричавшись,
И разлапистые сосны
В одиночестве скучают.

Успокоюсь в ощущеньях
Беззаботности последней,
В непосредственности щедрой
И растерянности летней.

Становление.

August 25th, 10:26

Для меня поэзия - мысль,
А не членский билет в Союзе,
Для почетного компромисса
Превратиться себе в обузу,

Я прислуживать не желаю,
И пишу без заказов свыше,
Не рассчитываю на жалость,
Так как знаю, что я не лишний,

Но стихами моими не будут
Украшать вестибюль подземки,
Я в забое застряну рудном,
Я сорвусь подстреляным с ветки,

И таким же, как все, обманутым,
Буду числиться, как поэт,
Не заботясь о вечной памяти,
Становиться мне или нет.

Грозовое.

Перед грозой все стихло, будто сжалось и возвратилось в звук первоначальный. Оцепенев, стояли сосны, им виднее было приближенье силы атмосферной. Макушками касаясь низких туч, они благоговели перед ними, считая собственную высоту ничем, перед массивом грозовых обвалов.
Чайки не летали. Облепив большие камни, ждали эха, вода стояла чашей удивленья, сама же, испаряясь, родила сих монстров, и теперь они росли, росли в размерах, и заполняли все пространство между соснами и морем.
Капельки дождя смочили пыль на пляже, обезлюдевшем мгновенно. Народ поспешно заводил машины, сигнальными огнями увозя своих близких подальше, где не так опасна предстоящая стихия.
Полил тягучий дождь, шурша в иголках хвои, как будто сглаживая кроны, как будто оживляя их от анастезии. Всколыхнуся от прохлады раскаленный воздух, где-то там громыхнуло, в отдалении, планомерно приближаясь, предупреждало, что оно уже пришло.
Сверкнуло молнией, и не одной, слепящим светом озарило земли покорность перед божеством, разрядами треща, ионизируя чистотой живого кислорода, дождь смешался с ветром, а берег с водой и небом. Гремело рядом, наверху, над головой, катило глыбами, сшибало ненавистью, яростью, грозой. Дождь лил теперь, как водопад, ликуя, орошал, смеясь от страха больше, чем от гнева, но силу не терял, торжествовал заносчиво.
Прорезалась внезапно морская хлябь, светлея отголосками раскатов, и тучи уходили на восток, прощаясь с соснами, а запад опять чернел и приближался. И в этом промежутке солнце на голубом бездонном небе воцарилось, усмирив дракона ненадолго.

А как же памятник. Басня.

August 23rd, 8:32

К Поэту как-то Старость подошла,
Спросить его о планах, об итогах,
Она ведь беспокоиться должна,
Собрать его в последнюю дорогу.

Готов? - спросила так, из-за плеча,
Стараясь с ним глазами не встречаться,
Он был навеселе и прямо отвечать
Ему не приходилось очень часто.

Ну что ты, милая, какие тут дела,
Вот книга вышла, был на презентации,
А если честно, начал уставать,
Симпозиумы, форумы, редакции.

Я ведь теперь известный, черт возьми,
Я в каталогах звездного портала,
Мне к дому подгоняют лимузин,
С тех пор, как стал работать .. на рекламу.

А как же памятник, и твой народ,
В конце концов, твои мечты и планы,
Ты умер раньше, не познав высот
Познания, даруемых таланту.

Вот так всегда, возвышенных речей
Наслушаешься, жертвами украсив
Итоги, не спросив себя, зачем
Ты свою жизнь оставил на Парнасе.

Пожар и потеху привыкшие путать.

August 23rd, 8:55

Вам, лицедеи, но мне б не хотелось
Так грубо друзей дорогих называть,
Трогать давно надоевшую тему,
Тратить последнее чувство на вас.

Классикой злобной, помнится, гнали
Всякий, не ваших стандартов талант,
Тешась картиной знакомых страданий,
Маску надев безутешных утрат.

Пожар и потеху привыкшие путать,
Погреться, чужой забавляясь бедой,
Дружески так посоветовать будто,
Под рясой скрывая кровавый подбой.

Других отношений не знает природа,
Способов нет восходящим на трон,
Лестью в объятьях душить благородно,
Не нарушая ни правил, ни норм.

Муза плачет.

August 23rd, 9:20

Шел мимо тут один и сказанул,
Мол, Муза плачет от бестемья,
А вы тут сочиняете муру,
Стихами называя без стесненья.

Все о себе, как вестниками зла,
Ну почему же, праздники и даты,
Сезоны с чувствами связать,
Устроить с памятью дебаты.

Вот космос, например, пиши,
Политику задень не слишком грубо,
Но главное, все образы души,
И посвященья к юбилеям груды.

Млей от берез, от трав и облаков,
А ночи, волшебство рассветов,
Заполни неизбывною строкой
Ушедших похоронные портреты.

А жизнь, она всегда пестра,
Вот даже роза красная в стакане,
Не так благоуханна, как остра,
Чтобы от тем отделаться стихами.

На чуткость с чуткостью приду.

August 23rd, 9:49

Ищу сочувствия, найду,
Ищу открытости, увижу,
Беду чужую разведу,
Неточным словом не обижу,

Ошибки странности простят
Нетерпеливостью бумажной,
И шуткой легкой угостят,
И злой остроты не навяжут,

Поймут уклончивый ответ,
Случайность промаха забудут,
И, соблюдая этикет,
Прощаться торопясь не будут.

На чуткость с чуткостью приду,
И оценю контактов важность,
Здесь все по мелочи найду,
Но только главного не скажут.

Душевной маской прикрываясь.

August 23rd, 10:04

Поэты - психи, это точно,
Сейчас, когда им интернет,
В стихах не очень-то разборчив,
Дает во всем зеленый свет,

Они кучкуются в богемы,
Уставших гениев приют,
И с философией гаремной
С фанаток денег не берут.

Они таким широким жестом
Им позволяют целовать,
Сказала бы, святое место,
Чтобы отхожим не назвать.

Крышуют группу для поддержки
Давно не стиранных штанов,
И утюгом ученой плешки
Доят финансовых коров.

Мы - цвет отечества. элита,
Ее подвижнеческий дух,
Владык откормленная свита,
И прокуроры мертвых душ.

Для нас, народные любимцы,
Борцы, глашатаи свобод,
Официальной оппозиции
Отрепетированный ход.

Душевной маской прикрываясь,
Вещая царство вечных смут,
Из исторических развалин
Встает величественно шут!