Стихи о природе.

Осенней осыпи печальность.

Притихло водное пространство,
Лишь мелкой рябью шевеля,
Такой не выраженной страстью
В осенней сутолоке дня.

Такая блеклость сини с серостью
И непрозрачностью туманной,
Что ощутима близость Севера
В изобразительности странной.

И только хвойная зеленость
Чернеет берегом охватным,
Густой смолистостью озона
Нам компенсируя экватор.

И положительно заряженными,
Сопротивляемся отчаянно,
Не принимается, не вяжется
Осенней осыпи печальность.


Побережьем осень, осень.

Мне сегодня очень грустно,
Знаешь, море, не шуми,
Не кати волной напутствий,
Не стесняйся тишины,

Посмотри на эти камни
В напряженности осенней,
Даль туманится морская,
Ждет твоих прикосновений,

Солнце прячется, играя,
Разбегается лучами,
Рассыпается у края,
В перелетах белых чаек.

Побережьем осень, осень
Разлетается ветрами,
Море грусть мою уносит
Протяжением пространным.


Березка первая желтеет.

Березка первая желтеет,
За нею высветлится клен,
Из всех цветов аранжереи
Здесь предпочтительнее крон,

Осинка солнцем остановит
Среди еловой темноты
И вечной зелени сосновой,
Поманит блеском золотым,

Дубок охрится, засыхая,
За лето вырос он слегка,
И, неохотно засыпая,
Не ищет сочного мазка.

Творец осеннего пейзажа
Спешит на холст запечатлеть
Оттенки настроений праздных,
Нарядов ярких дефиле,

Но где-то кистью незаметной
Оставит маленькую щель,
И холод северного ветра
Ворвется в эту акварель.


Новогодние странные сказки,
У ночных одиноких костров,
То в сугробах сыпучих увязнут,
То со всех напугают сторон.

Леденящее лунное нечто
Промерзает похоже насквозь,
Силуэтом почти человечьим,
Черной тенью крадется мороз,

На востоке звездою подвешен
До рассвета мерцает в пути
Между сосен обманчивый леший,
За собой норовит увести,

Заколодным уступом ударит
И провалится в мягкую мглу,
Просветлеет белеющей далью,
И обдаст тишиной на бегу.


Осенние деньки.

Осенние деньки, и солнечно, и сухо,
Прогретая земля щедротами полна,
И каждый день случайного досуга
Наполнен этой нежностью тепла.

И лес ли там с извилистой дорогой,
И заводи реки нетронутых глубин,
И степь каймой синеющих отрогов,
И океан, со всех сторон один,

Везде найдешь, услышишь эту осень,
Шуршит листва, и запахи шуршат,
Туманом дышит водяная проседь,
В иное воплощаться не спеша.


Ветер восточный.

Ветер сегодня восточный,
Не слабый, но и не сильный,
Но очень даже настойчивый
Сушить осеннюю сырость,

Разбавить грибную плесень,
Замшелость и ядовитость,
И сытость спокойного леса
В коричневой осыпи листьев.


Нет, не воюют.

Смотришь, как мирно растут по-соседству
Липа и верба над тихим ручьем,
Клен краснолапый не тронется с места,
Так, загрустит ни о чем.

Тот приспособится, встрянет корнями,
Выживет, веткой поднимется вверх,
Только бы солнце другие не крали.
Влаги хватило б на всех.

Нет, не воюют, а как величаво
Сосны поднимутся, все как одна,
Там по вершинам встречаясь с лучами,
Надо ль кого-то им гнать.

Той удивительной мудростью жизни
Место найти, никому не мешать,
Или засохнуть былинкой капризной,
Ни на кого не греша.


Нет, не осень.

Монотонно-капельная влажность
Провисает просинью сосновой,
Холодком по-августовски вяжет,
Шумом убаюкивает сонным,

Так успокоительно знакома,
В перестуках мокрого дождя,
Нет, не осень, нет, она не скоро,
И придет сама, не надо ждать,

Тишиною дождь остановился,
Теплым испарением ответил,
И мгновенно высыхают листья,
Переменный поглощая ветер.


Прогноз погоды.

Страшилки нам синоптики пророчат,
Дожди, снега и ветер штормовой,
Сидите дома в казематах прочных,
Дышите дрязгами и пылью городской.

Кусочек неба в промежутках редких,
Многоэтажек непролазный лес,
Зато такая безопасность клетки
Из всех свободных, но опасных мест.

Пройду по кромке.

На берегу действительно теплее,
Песок нагрет и теплая вода,
И август умиротворенно тлеет,
Течет горячим наволоком вдаль.

Такое необычное затишье,
Но синью заполняет горизонт,
И наплывает дерзостью излишней.
Устроить нам сентябрьский разгон,

Не поскупится, воздух перемешан
Уже с холодной изморосью туч,
Но все еще по-агустовски нежен,
На солнце обстоятельно везуч,

Пройду по кромке, с чайками поссорюсь,
Купаются, и где-то вдалеке
Дымок костра на предвечерье сонном,
И грусть, не разделенная ни с кем.


Осенней осыпи печальность.

Притихло водное пространство,
Лишь мелкой рябью шевеля,
Такой не выраженной страстью
В осенней сутолоке дня.

Такая блеклость сини с серостью
И непрозрачностью туманной,
Что ощутима близость Севера
В изобразительности странной.

И только хвойная зеленость
Чернеет берегом охватным,
Густой смолистостью озона
Нам компенсируя экватор.

И положительно заряженными,
Сопротивляемся отчаянно,
Не принимается, не вяжется
Осенней осыпи печальность.


Побережьем осень, осень.

Мне сегодня очень грустно,
Знаешь, море, не шуми,
Не кати волной напутствий,
Снисходительно прими.

Посмотрю на эти камни,
Ласк твоих прикосновенье,
Даль теряется морская
В синеве обыкновенной.

Солнце ярким отраженьем
Разбегается лучами
Над водой, как продолженьем,
И купаньем белых чаек.

Побережьем осень, осень
Разлетается ветрами,
Море грусть мою уносит
Протяжением пространным.


Березка первая желтеет.

Березка первая желтеет,
За нею высветлится клен,
Из всех цветов аранжереи
Здесь предпочтительнее крон,

Осинка солнцем остановит
Среди еловой темноты
И вечной зелени сосновой,
Поманит блеском золотым,

Дубок охрится, засыхая,
За лето вырос он слегка,
И, неохотно засыпая,
Не ищет сочного мазка.

Творец осеннего пейзажа
Спешит на холст запечатлеть
Оттенки сутолоки праздной,
Нарядов ярких дефиле,

Но где-то кистью незаметной
Оставит маленькую щель,
И холод северного ветра
Ворвется в эту акварель.


Леденящее лунное нечто

Новогодние странные сказки,
У ночных одиноких костров,
То в сугробах сыпучих увязнут,
То со всех напугают сторон.

Леденящее лунное нечто
Промерзает похоже насквозь,
Силуэтом почти человечьим,
Черной тенью крадется мороз,

На востоке звездою подвешен
До рассвета мерцает в пути
Между сосен обманчивый леший,
За собой норовит увести,

Заколодным уступом ударит
И провалится в мягкую мглу,
Просветлеет белеющей далью,
И обдаст тишиной на бегу.


Позову

Мартовская оттепель коварна,
Не весна, не тает, не плывёт,
Только люди в состоянье парном
Совершить готовы перелет

Через снег, предчувствуя движенье,
Через толщу зимних непогод,
Ощущая тонкое броженье,
Основных инстинктов наворот.

Хочется встревоженную память
Навести на спящую весну,
Чтобы из прожитого годами
Воссоздать рождений полосу,

Небо чуть поярче, чуть повыше,
День длиннее, ночь не так темна,
Позову и кто-нибудь услышит
В этом пробужденье и меня


Сенилге

Я сосредоточена,
У меня предчувствие,
Флейта водосточная
За окном с напутствием,

Мне чего-то хочется,
Неприменно грустного,
Музыка полощется
Дождевыми струнами,

Там непредсказуемость
Бродит светлой брагой,
Зонтиками сумрака
С помутневшим взглядом,

Забываюсь, кажется,
Сдав безоговорчно
За окно всю тяжесть
Одинокой горечи.

Терпкие созвучия
Обрастают ложью,
У меня предчувствие
Сложно невозможного.


Пожухлость.

Разъяснится, и холодом опустит
Пожухлостью в болотный перегной,
Останутся рябиновые бусы,
Красуясь в отражениях собой.

На стеклах запотевшая обманность,
С утра лучами теплится восход,
Сочась еще еловостью гуманной,
Уже грозит закованностью в лед.

Затучье отсыревшей чередою
Уходит,не прощаясь,на восток,
Рождая фантастических чудовищ
В осенней оголенности дорог.

Прищурюсь солнышку.

Прищурюсь,солнышку кивая,
Сегодня теплое оно,
С того,совсем другого края
Слепящим стеклышком плывет,

Над Финским вымытым заливом,
Над чашей,опрокинув синь,
Развечерелось в небе зимнем,
В черте прибрежной полосы,

В еловой кромке разбежалось,
Ушло в желтеющий песок,
Уютным отраженным жаром
Природу провожая в сон,

Но тянет облачностью серой
В ещё приветливую гладь,
И холод ветра с моря сея,
Возьмется льдинами кидать.


Подышу дождливой хмарью.

Вот и все, закрыли двери,
У окна мое местечко,
День заботами измерен,
Еду радости навстречу.

Подышу дождливой хмарью,
Пеленой воды промозглой,
Бессердечностью охаяв,
Убегу на дикий остров,

Там ночуют альбатросы,
Налетавшись, накричавшись,
И разлапистые сосны
В одиночестве скучают.

Успокоюсь в ощущеньях
Беззаботности последней,
В непосредственности щедрой
И растерянности летней.

***
Не жди даров от мерзкой непогоды,
Когда растает залежалый снег,
И встрепенется укрощенный город,
И солнце всем напомнит о себе,

Заветренным в дворовых переходах,
Дыша весенней небылью сквозной,
Не верь, не думай, не уходит холод,
Он остается с вечной мерзлотой.

И не ищи безветренных местечек,
Где лучик задержался между стен,
Не рад он долгожданной встрече,
И нет для нас хороших новостей,

Но угадай живительную силу
Весеннего разброда в головах,
И увлекаем в будущее с ними,
Преодолей свой леденящий страх.


Грозовое

Перед грозой всё стихло,
Будто сжалось и возвратилось
В звук первоначальный.
Оцепенев, стояли сосны,
Им виднее было приближенье
Силы атмосферной.
Макушками касаясь низких туч,
Они благоговели перед ними,
Считая собственную высоту ничем
Перед массивом грозовых обвалов.

Чайки не летали. Облепив
Большие камни, ждали эха,
Вода стояла чашей удивленья,
Сама же, испаряясь, родила
Сих монтров и теперь
Они росли, росли в размерах,
И заполняли всё пространство,
Оставшееся между соснами и морем.

Капельки дождя смочили пыль
На пляже, обезлюдевшем мгновенно,
Народ поспешно заводил машины,
Сигнальными огнями увозя
Своих родных и близких
Подальше, где не так опасна
Предстоящая гроза.

Полил тягучий дождь,
Шурша в иголках хвои,
Как будто оживляя кроны
От анастезии, всколыхнул
Прохладой раскаленный воздух,
И громыхнул там где-то в отдалении,
Планомерно приближаясь,
Предупреждал, что он уже пришел.

Сверкнуло молнией, и не одной,
Слепящим светом озарило
Земли покорность перед божеством,
Разрядами треща, ионизируя
Чистотой живого кислорода,
И дождь смешался с ветром,
А берег с водой и небом.

Гремело рядом, наверху, над головой,
Катило глыбами, сшибало
Ненавистью, яростью, грозой
Ломало, разбивало, поднимало,
Дождь лил теперь как водопад,
Ликуя орошал, смеясь
От страха больше, силу не терял,
Торжествовал заносчиво.

Прорезалось, морская хлябь
Светлела отголосками раскатов,
И тучи уходили на восток,
Прощаясь с соснами, а запад
Опять чернел и приближался,
И в этом промежутке солнце
На голубом бездонном небе
Воцарилось, усмирив дракона.


Отлив.

Купаться холодно, отливом
Морское обнажило дно,
И камни мерзнут сиротливо,
Лишившись матери родной.

Вода всегда уходит тихо,
Зато приходит, как война,
И замирает в сонных бликах
Еще сердитая волна.

И непрогретые глубины
Пугают летней синевой,
И август кажется бессильным
Июльский обнаружить зной,

Идут, сгущаются отвесно,
Чернеют ветром облака,
И ждут от осени известий
О наступлении врага.

Берег.

Прихожу к тебе, как на свиданье,
Ты мне рад и ластишься, как зверь.
И прощаешь, осуждая втайне
Грех моих ошибок и потерь.

Мне тебя так часто не хватало,
В дни, когда недавняя любовь
Стала тем уже ненужным хламом,
Что на берег выбросил прибой

В дни, когда осенних ветров нити
Не собрать в единый толстый жгут,
Ухожу в простор твоих укрытий,
И надеюсь, что меня там ждут.

Мы с тобой давно-давно знакомы,
Эхом дюн приветствуешь шаги,
Ты телохранитель мой в законе,
Береги меня, мой берег, береги.


Чайка.

Я видела белую чайку, большую белую чайку,
Больше, намного больше, тех, что летали рядом,
Откуда она, случайно, или в каком отчаянии,
Ветру, мне показалось, только была и рада.

Как она воспарила над тенью унылой суши,
Грацией закружила, кругом прошла почетным,
Берегом и заливом, сосен едва коснувшись,
Уверенно и красиво, крыльями только черными
.

Морской пейзаж.

Морской пейзаж, обычная вода,
Обычная пространственная лужа,
И горизонта ослепляющая даль,
И шум своей массивностью загружен.

Там облака по небу разбрелись,
Кучкуются в причудливых объемах,
И ветреность по глобусу Земли
В своих перемещениях огромна.

Захлопотала чайка над водой,
Врезаясь, на поверхность опустилась,
Ей может быть не хочется одной,
И для полетов требуется стимул.

А море, расположенное к ней,
Барашками рассыпчато смеется,
Все выше амплитудою качель
Веревочки, привязанные к солнцу.


Пожухлость.

Разъяснится и холодом опустит,
Пожухлостью в болотный перегной,
Останутся рябиновые бусы,
Красуясь в отражениях собой.

На стеклах запотевшая обманность,
С утра лучами теплится восход,
Сочась еще еловостью гуманной,
Уже грозит закованностью в лед.

Затучье отсыревшей чередою
Уходит, не прощаясь, на восток,
Рождая фантастических чудовищ
В осенней оголенности дорог.


Вперемешку солнце с теплым ветром.

Что-то ты сегодня расшумелось,
Там у камня вспенилось совсем,
Налетаешь с силой неумелой
И грозишь, не ссорившись ни с кем.

Ночью дождь мочил до посиненья,
Надоевшей сыростью бубнил,
А с утра расщедрившийся Север
Облакам мазнул на хвост белил,

Вперемешку солнце с теплым ветром
Разбросал по мокрому песку,
Прикоснулся ультра фиолетом,
С чуть солоноватостью на вкус.

Море, край, а чайки-то летают,
С легкостью пронзая гребни волн,
Глухотой охвачены тотальной,
Но предвидя сказочный улов.


Возрождение.

Тончайший воздух, как дыхание земли,
Как запах травостоя и грибницы,
Стрекозами июльскими звенит
И воздает влюбленности сторицей.

Здесь терпкий дух природной чистоты
Сольется с духом вечного начала
И вдохновит еще не зрелые ростки
Для новых необузданных зачатий.

Познавший идеальности портрет,
Реальностью разумной отразится,
Сняв навсегда мифический запрет
С познания нетронутой страницы.

Как часть души, синонимом любви
Дух выпрямит свое самосознание
Таким упрямым светом изнутри
Воспрянуть, утвердиться заново,

Как вечная идея высших чувств
Преодолеть все вехи разложения,
Чтоб воплотить далекую мечту
Своим неукротимым возрождением.


Летнее.

Что-то потянуло северной прохладой,
Чайки раскричались, им садиться надо,
Тучищи все ниже, крадучись свисают,
Тяжестью своею напуганные сами.

Где-то громыхнуло в темноте за лесом,
По макушкам сосен децибельным треском,
Капнуло на руку, может быть, смолою,
Говорят, при грозах разбивает хвою.


Ольха.

Ольха растет, а верба поредела,
Чего бы ей, и солнце, и вода,
И близостью случайного соседа
Счастливилась бы, пела и цвела,

Одной семьей, болезненная тонкость,
И серостью разбавленной слезит,
Склонилась в неустойчивости ломкой,
Макушкой доставая до земли.

Зато ольха, и в ширь, и густотою,
И множеством давлеет и теснит,
Вниманием других не удостоит,
И братством не откликнется лесным.


Степь.

Солнце присело на край небосвода,
Ночь и прохладу устало встречая,
Черных грачей необъятная свора
Сразу полнеба затмила печалью,

Желтых колючек острые иглы
Рдели на солнце, дрожа и играя,
Ветер промчался по теням их длинным,
В жаркий песок семена осыпая,

Степь уходила далью пугливой,
В синем тумане скрывая дороги,
Где-то луна осторожно парила,
Чтоб не обжечь непривычные ноги,

Кажется, все настороженно тихо
Пряталось, отдыху день уступая,
Словно предвидя опасности лихо,
Словно последствия все понимая,

Но будто парус белело в бездонье
Девичье платье романтики первой,
Первой надеждой и первой любовью,
Не замечая ни игл, ни терний.


Скрипнет на прощание калитка.

Я приду сюда и успокоюсь,
Замолчу, прислушаюсь, пойму,
Все здесь совершенно не такое,
И никто здесь не обязан никому.

Для других свое на расстоянии,
Каждый заморочен на себе,
Приоткрою для просушки ставни,
Пусть дневной появится просвет,

Подмету с крыльца иголки хвои,
Посижу на лавочке с чайком,
День неторопливостью подходит,
Вызревает хлебным калачом.

Видя нас взъерошенных, на срыве,
Лечит безмятежностью простой,
В солнечном безоблачном наплыве
Примиряя сердце с пустотой.

Скрипнет на прощание калитка,
Я приеду, скоро, насовсем,
Ставни пусть останутся открытыми,
И дежурный оставляю свет.


Откуда столько облаков.

Откуда столько облаков,
Тяжелых, мрачных,
Как по велению богов
Дождями плачут,

Или как сеткой моросят,
Сырая серость,
Июнь надеждами иссяк
На загорелость.

И дышит северный циклон
Дыханьем жестким,
Бросает градины в лицо
По-детски горсткой,

А берег теплый всё равно,
И море - ванна,
Я убегаю босиком
По-женски плавно,

Я возвращаюсь и грущу,
Что солнца нету,
По предсказаниям вещунь
Проходит лето.

После дождя.

После дождя трава лежит
На солнце, каплями сверкая,
И словно просит, опиши
Меня, зеленую, стихами,

И словно просит, подыши
Вот этой чистотой и летом,
И с хрустом спелости свяжи,
И с вдохновением ответным.

Покой и мир, природа ждет
Ещё тепла на август светлый,
Но по утрам уже свежо
Напоминанием заметным.

Декабрь.

Когда секунды стынут в полночи,
Гудят простужено "Икары",
И красный крест на "Скорой помощи"
Увозит умирать декабрь,

Непобежденный, но развенчанный,
Сольется с блеклой киноварью,
Я столбенею в этой вечности,
Свечи огарок, выгораю.

Зима в предутрии полощет космами,
Январь послушный перины стелет,
Рассветный ветер нежданным гостем,
"Скворцы, - мне шепчет, - прилетели".


Апрель.

Нежный, ласковый апрель,
Хочешь верь, или не верь,
Но в тебя я влюбена,
В ночи лунные без сна,
В восхищенье, в удивленье,
В колдовстве твоем - весна!

Хмурит тучка день погожий,
Дождь накрапывает с ветром,
Через час развеять может
Мрачный день потоком света,

Озарит волной лучистой
Зототистых верб сережки,
У сирени первый листик
Освежит весенний дождик,

Сколько звуков в небе вешнем!
Птичьи стаи у реки.
Голубок с голубкой вежлив,
Может, чуточку ревнив.

Нежный, ласковый апрель,
Стань мне другом и поверь,
Мне не сладить с этой бурей,
Что зовут любовью люди,
Мне не справится одной,
Помоги, апрель, друг мой!


Март.

На нас нагрянула теплынь,
А будто робко, крохотно
Тяжелый ливень снег пилил,
Громами небо охало,

И март, откинув паранджу,
Разъяснился улыбкою,
Я первым скворушкой хожу
По черным талям зыбким,

И правлю старое гнездо
В карагачевой роще,
Весеннего ручья излом -
Весны знакомый росчерк.

И леса чувственная дрожь,
И воздух солнцем вспоян,
Подснежника внезапно нож,
И пласт лежалый вспорот.

И смех, и бодрости прилив,
Стихов лови рожденье,
На нас нагрянула теплынь,
Как звон, как наважденье!


Осеннее.

В осени есть поразительно тонко,
Каждой травинкой и каждым листком,
Напоминанье и жизненной кромке,
Что происходит обычно потом,

Птицы, волнуясь, готовы к полету,
Поле остыло в дождливом венце,
Ветер бродячий тревогой измотан,
Что там за кадром, что там в конце?

Сроки последние, зимние месяцы,
Утром проснемся, бело за окном,
Только по-прежнему яркое грезится
Непреходящим мечтательным сном.

В осени есть удивительно милое
Чувство согласья, покорность во всем,
Тщетность возврата чего-нибудь силою,
Мы же такое в себе не несем.

Мудрость природы - понять бесполезность
Всех наших слезно бунтующих тем,
Впрочем, всегда остается надежда
Сроки найти и последней черте.


Степь.

Солнце присело на край небосвода,
Ночь и прохладу устало стречая,
Черных грачей необъятная свора
Сразу полнеба затмила печалью,

Желтых колючек острые иглы
Рдели на солнце, дрожа и играя,
Ветер промчался по теням их длинным,
В теплый песок семена осыпая.

Степь уходила далью пугливой,
В синем тумане скрывая дороги,
Где-то луна осторожно парила,
Чтоб не обжечь непривычные ноги.

Кажется, все настороженно тихо
Пряталось, отдыху день уступая,
Словно предвидя опасности лихо,
Словно последствия все понимая.

Но, будто парус, белело в бездонье
Девичье платье романтики первой,
Первой надеждой и первой любовью,
Не замечая ни игл, ни терний.


Садилось солнце.

Садилось солнце, будто на глазах,
Стекало жарким угольком за горы,
И ближе, ближе подбирался страх,
Что там, за тем сиреневым забором?

Последний лучик небо полоснул,
Седое, розовое, глобусное небо,
Застыл на миг, растаял на весу,
И умер, будто вовсе не был.


Этюд.

Капали слезы
Светлым весенним прозреньем,
Плакали розы
В ревности, злобе, сомненьях,
Не было возле
Любви, красоты, удивленья,
Были лишь позы
Зависти, лести, смиренья.

Было тупое, бычье,
С виду еще
Человеческое обличье,
Было привычной, личное,
Общее схематичное,
Плакали розы,
Капали слезы.


Вчера.

Вчера такое солнце было!
Лед на газонце растопило,
Воды в сумятице наплыва
Хватило б на сто лет полива!

Я осторожно обходила
Ручей широкий и ретивый,
Боясь набрать себе в ботинок,
Такая, знаете, картина.

Таксист природу уважал
И аккуратно объезжал,
Кому-то в чем-то подражал,
А ручеек к реке бежал.

Она, оттаявшая, нежная,
Ему объятия безбрежные
Простерла, принимая вешние
Слезинки -капельки подснежные.

Она взбухала и вздыхала,
Она как будто отдыхала,
Она как будто день пахала
И километры отмахала,

И прикорнула полежать,
Не стала ветру запрещать,
А он подул, и будто вспять,
Сегодня снег пошел опять.


Ух, какое нынче лето!

Ух, какое нынче лето!
Лето, будто с того света,
Я расплавиться могу,
Разжижаются предметы,
Нагреваются куплеты,
Не про то и не про это,
Ни полслова, ни гу-гу!


Осень.

Осень, осень, осень дорогая,
Ты такая нынче золотая,
Мне с тобой расстаться велено,
Дерзостью моей и временем,

Осень, превратившаяся в стаю,
Журавлем последним улетаю,
Костерком последним догораю,
Ты такая нынче золотая!


Пробуждение.

Как радовалась дню,
Который все светлее, чем ближе к марту,
Становился долгим,
Как ветра неожиданные вздохи
Казались теплым, нежным дуновеньем
В колючих розгах северной метели,
Какие белые, подобные соцветьям яблонь,
Снежинки в сад летели,
А куст сирени, будто вдруг проснувшись,
Оживленно дрогнул!

Каким тяжелым, бесконечным грузом
Слой снеговой лежал
На тихом, кротком поле,
Непостижимою казалась мысль,
Что солнце может растопить громаду,
На жесткий, старый снег
Последний, мягкий падал,
Ну почему он не кричал,
А чуть заметно морщился от боли?

То было первое,
Наполненное грустью пробужденье,
Весенний, робкий,
Но счастливый всплеск,
И снова заугюмел в праве недоверья
Коченевший лес,
В столетней древесине
Храня тот день великого рожденья!


Ведь там весна!

Ведь там весна! Откройте окна,
Смотрите, пламень изумрудный
Нам расточает буйный тополь
В пространстве ветренно-простудном.

Дышите новым пробужденьем,
Искритесь слезным торжеством,
Из вечной сутолоки денной
Бегите в блажь и баловство!

Весной любовь - такое чудо!
Как страсть, как сон, как доброту,
Ее похватишь. как простуду,
И потеряешь, как мечту.


Осенние деньки.

Осенние деньки, и солнечно и сухо,
Прогретая земля щедротами полна,
И каждый день случайного досуга
Зовет и тянет на простор она.

Пусть это будет лес с извилистой дорогой,
С ландшафтом у реки нетронутых глубин,
Пусть - степь с каймой синеющих отрогов,
Пусть - океан, со всех сторон , один.

И ты везде услышишь эту осень,
Шуршит листва, и запахи шуршат,
Туманом дышит водяная проседь,
И как-то так, спокойно, не спеша.

Природа учит нас не суетиться,
И не менять на мелочи покой,
И как-то так, с достоинством смириться,
Не расставаясь навсегда с мечтой.

Нет гибели, есть смена возрождений,
Закономерность жизни в череде
Простых и гениальных озарений,
И в нас, и в окружающей среде.

Частицы мы огромного пространства,
Зависимы, подвластны, конъюктурны,
Но все равно, взволнованно и страстно
Всему возводим памятные урны.


Трещат дрова в забытой печке.

Трещат дрова в забытой печке,
На даче в Репино торчу,
Декабрь моросит под вечер
Глобальной оттепелью чувств.

Предновогодние гирлянды,
Подарки, елки, толкотня,
Все где-то за окном веранды,
В коротких отголосках дня.

Лесная ночь в плаще просторном
Скользит меж лапами ветвей
И дышит состояньем сонным
В щели рассохшихся дверей.

Звук непривычный насторожит,
Тягучей каплей зазвенит,
Окликнет эхом непохожим,
Шутливой прихотью зимы

Залив в космической пустыне
Еще упрямо держит лед,
Как будто знает, что остынет,
Что холод все равно придет.

А утром мой знакомый берег,
Уравновешенность храня,
Без нервотрепок и истерик
Разбудит вежливо меня.


Акварель.

Березка первая желтеет,
За нею высветлится клен,
Из всех цветов оранжереи
Здесь предпочтительнее крон.

Осинка солнцем остановит
Среди еловой темноты
И вечной зелени сосновой,
Поманит блеском золотым.

Дубок, охрится, засыхая,
За лето вырос он слегка,
И, неохотно засыпая,
Не ищет сочного мазка.

Творец осеннего пейзажа
Спешит на холст запечатлеть
Оттенки сутолоки праздной,
Нарядов ярких дефиле.

Но где-то кистью незаметно
Оставит маленькую щель,
И холод северного ветра
Ворвется в эту акварель.