Философская лирика.

Метафизическое.

Не пойду и не буду искать,
По следам непроявленных физик
Метафизику точных зеркал,
Отражение с опытом сблизив,

И не стоит тем более ждать,
Чтобы кто-то пришел и развеял
Заблуждений распавшийся штамп,
Породивший пространство и время.

Бесполезно и спорить о том,
В чем критерии выбора формы,
Парадокс изложить языком,
Неизбежность назвать переходной.

Можно сколько угодно твердить
О феномене будущих стартов,
О модели реальных картин
Эвристической ценности факта,

Но увидеть за функцией мир
Тех природных научных истоков,
Как когда-то восставший из тьмы
Вопрощающий образ потомков.


Что человек есть

Что человек есть, спросил я себя?
Тленность, конкретная данность,
Выбор случайный, судьбы векселя,
Или какая-то трансцендентальность,

Фрейдовских психов подкорковый код,
Или ответственность ясности,
Творчеству знаний немудрый укор,
Смесь авантюры и ярости,

Поиски сферы, где Эго живет,
Смысла и форм неоправданный статус,
Воображеньем своим заражен
Строить свободу из стадности.

Той рефлексивной конструкции Я
Найдено средство - прозрачность,
В мир универсумов встроим себя
Формулой счастья удачной,

Моё основание - выбор и долг,
Авторство всех ситуаций,
Синтез и крах исторических догм,
Чтобы с сознаньем остаться.

Камю.

Лауреат литературный
И премий Нобелевских член
Желал в истории абсурдной
Хоть каплю мудрости прочесть.

Но видел только труд Сизифа
Вокруг бесправия и зла,
И равнодушие всесильных,
И обреченности глаза,

Идущих тенью "посторонних",
Перевозмочь свою судьбу,
И тех, кто молчаливой ролью
Играл действительности бунт,

Бывает бунт метафизическим,
Когда на Боге ставят крест,
Или мятежно-историческим,
Основанном на смене мест,

Но есть художественный всполох,
Подобный вечному огню,
Когда бунтуют честь и слово
В трудах философа Камю.

Он говорил, талант дается,
Сломать запутавшийся мир,
И осветить подобно солнцу
Путь изоляции и тьмы,

И солидарным гуманизмом
Совсем не к счастью повести,
А к той осознанности жизни,
Поэт которую постиг.

Психоз

Что ни скажу,всё было кем-то сказано,
Открыто кем-то и заброшено не раз,
Застрявшее в фиксации бумажной,
В черновиках последствиями клякс.

Недопоставлено пытливому сознанию,
Не истолковано символикой идей,
Умами недодумывалось задними,
Упоминаньями не числилось нигде.

Регресс перерождался в репродукцию
Для творчества мистических структур,
И текстами расплывчатыми, куцыми
Нам новый устанавливался культ.

Потребность в архаических прогнозах
Скрывалась в любознательности всех,
Но прорывалась сущностью неврозов,
Либидностью оправдывая секс.

Таинственность одной нейродинамики,
Корнями уходившая в психоз,
Не отражалась средствами семантики
И наполняла вечностью вопрос.

Философия нужней.

Нужна ли нам история, не знаю,
А философия действительно нужней,
Зачем нам сохранять фасады зданий,
Анализируя намеренья вождей?

Неоднозначны данные о прошлом,
Зато легко проглядывает стиль,
На исторической ответственности проще
Ответственности право отвести,

Представить неизбежностью деянья
И предопределенностью судьбу,
И в обществе почти индустриальном
Иметь в виду и тощую суму,

Распад идеологии истмата
Цивилизаций смысл обнажил,
Шли на костры ученые когда-то,
Чтоб избежать бессмысленных могил.

Причинность ли, случайность ли, свобода,
И что там вслед за чем само идет,
Историю напишут для разбора,
А мудростью наполнится народ.

Сверхкультура

Сверхутонченность декаданса
На зыбкой кризисной волне
Не оставляла даже шанса
Нам продвижения во вне,

Поток слепого пессимизма
Нас элитарностью сносил,
Порабощал мессианизмом
И мифотворчеством своим,

Делил историю прогресса
На извращенность и застой,
Технократические средства
Вульгаризируя собой,

На актуальность конформизма
Воспроизводством сверхкультур,
И, маскируясь в сионизме,
В модерн укладывал нас дух.

О духе.

Я не народ, не знаю, кто мы,
Кому-то нужная случайность,
Необходимости каноны,
Экстраполярность соучастий,

Простое тождество понятий,
Сообществ,наций,поселений,
С каким-то статусом невнятным
И принадлежностью земельной,

Но за обыденностью внешней,
За разнородностью частей,
Несущей балкой или стержнем,
Язык - опора всех систем,

В нем то безликое единство,
Способный к возрожденью дух,
Зовущий к постиженью истин,
Идей ответственный пастух,

Процесс и суть самопознанья,
Но не фантазий божество,
Ему подъем, а мне сползание
Во тьму,конечность,большинство,

Блуждать по выжженой равнине
В бездумной стадии зверья,
И обреченностью извилин
К богам о помощи взывать.

Абсолют.

Согласно Шеллингу и Гегелю,
В определении реальности
Лежит неповторимость гения,
В его сплошной универсальности,

Но при дальнейшей эволюции
Аргументаций абсолюта
Его фиксируют отсутствие
Из-за абстрактности как-будто,

Предмет рефлексии мышления
Нащупал в нем противоречие,
В порочном круге обновления
И обусловленности вечного.

В единстве истина находится,
Существования и сущности,
И соглашается охотно
На нереальное содружество,

В предустановленной гармонии
В любви мистических персон
Той гениальности угодники
К Творцу спешили на поклон

Гимн философии.

Такое слово, мудростью прошитое,
Влекущее возможностями счастья,
Не праздные додумки небожителя,
Не заумь,превосходствами кричащая,

А то рационально постижимое,
Реальное достоинство гармонии,
Духовным и телесным ангажируя,
Берется за вселенскую устроенность,

Всего лишь оптимизмом и рефлексией
Исправить негативности доступность,
И отмести сомнительную вескость,
Чуть-чуть морализируя поступки,

И всё это под силу философии,
С практическим понять объективизмом,
Что каждый человек во благо создан
Уверенностью в этой самой жизни.

Бессознательное.

Как мог ваш Бог создать животных,
Лишенных мыслей и души,
И вашу дикую жестокость
Над ними смертный суд вершить?

Какой программой озадаченный,
Мог видеть что-то дальше нас,
И в уникальности растраченной
Нам предлагать последний шанс?

Но если мир един и добр,
Заметьте, нет богов у Рыб,
Зверью безгласому подобий
Не предложил ещё Олимп,

Где Человек, владея словом,
Одной извилиной дошёл,
Чтоб тварью выжить образцовой,
С мозгами легче, чем с душой.

Кем низвергается известное
В перцепций темный океан,
Психоанализом последствий
Лечить шизоидный изьян?

Искать мотивы деградации
В антропологии искусств,
Сюреализмом разрастаться
И бессознательностью Муз,

Противодействие не средство,
И всю страну не исцелить,
Рассудку памятник посмертно
Воздвиг таинственный инстинкт.


Квазитотальный проект

Не стану постепенно подводить
Дедукцией несложных аргументов
К феномену, в уставшем бытии
Искать необоснованности сметы,

Есть факт существования, и мир
Условием возможности предстанет,
Где вопрошать и верить бы могли
Присутствием сознательных стараний,

Где в модусах ответственный проект
Открыт нам горизонтами заботы,
Где истины оставленный просвет
Возник бы экзистенцией свободы,

Эскиз самопричинности в себе
В посредничестве сил квазитотальных,
Представить авантюрой бытие,
И проявить себя фундаментально.


Антиномия

Один критянин высказался,что
Критяне все лжецы,до одного,
Но,если все предпочитают ложь,
Правдивых нет на Крите никого.

Приходит ли к нам истина одна,
Или нужны приемы доказательств,
Когда и только,если и тогда,
Семантики фактическая завязь.

Не каждый доказуем постулат,
Доказанный,не каждый будет истин,
Неполнотой условностей богат
Теоретический язык интерпретиста.

Логических законов абсолют,
Релятивизм осмысленных учений
Уходят в синтаксический абсурд
Своей невыразимостью значений.

Зачем стремиться к истине,когда,
Познав её,ты изменить не сможешь,
И весь твой мир - границы языка
И парадигма обобщений ложных.


И будет ли

Когда стоишь, к волне оборотясь,
И видишь,где-то там она вздымает,
Огромным валом гонит на тебя
Твою несостоятельную малость,

Ты всё ещё стоишь, вокруг любя
Простора горизонт необозримый,
Прикованным,не чувствуешь гвоздя
Опасности,восторгами пронзимый.

Ты не готов последствий оценить,
И будущих потерь невосполнимость,
Кричат ли поглощенные пловцы
Уже на сваях их ковчегов мнимых?

И будет ли опорой в реве волн
Когда вокруг разруха и сомненья,
Невозмутимости твоей удобный челн,
Притворства независимости смелой?


Живем не разумом единым

Давайте что-нибудь построим
Из самых примитивных догм,
Проект общественного крова,
Уютный, современный дом,

Без образцов, авторитетов,
Мы трансформируем себя
В меритократию советов
Без партократных передряг,

Забудем суть идеологий
И страхи классовой борьбы,
Систем проявленный полоний,
Терактов ядовитый дым,

Уйдем от кризисных процессов,
От версий, принципов, осей,
К идее средних интересов
Для выживаемости всех.

Я не могу быть господином,
И сечь упрямого раба,
Живем не разумом единым,
А гуманизмом общих благ.

Давайте глупость восстановим,
Как говорил ещё Сократ,
И на сомнительной основе
Ускорим ужасов распад.

Как прокурор.

Как прокурор, ищу мотивы,
И место действия, и час,
Увидеть фактов несводимость
Порой достаточно в речах,

Не узнаю, а проживаю
Реальность опыта из слов,
И горизонты подражаний
Свернуть для истины готов,

Но иногда: отставить,время,
Внеисторический субъект
Идет в характер осмыслений
Характеристикой примет,

Где заостряются находки
Такой иллюзией игры,
Одной интимностью отвертки
Приоткрываются миры,

Страна вопросов и ответов,
Определений каламбур,
Интерпретация фрагментов
И аппликация культур.

Человек.

Полуинстинктами пронизан,
Полусознательный гибрид,
Продукт беспомощности жизни,
Но агрессивен и открыт,

То в интеллект,то на природу,
Незавершенность и мораль,
Гуманитарностью невзгоды
Стремится ловко прикрывать,

Эпифеномен над обрывом,
Одушевленная витальность,
Источник творческих прорывов,
Плюралистическая тайна.

Я помню детскую игру.

Я помню детску игру.
Мы строили дворцы,
Песок - неподходящий грунт,
Но дети - мудрецы!

Никто нас не учил тому,
Кто должен быть царем,
Но как наказывать слугу,
За то, что несмышлен?

Мне говорили, главный ты,
Покорность жди вокруг,
А я из круга выходил,
И был слугой у слуг.

Мы волей к истине зовем,
Что движет нами здесь,
Всего лишь мыслимости звон,
Как отраженье стен,

Всего лишь, чтобы покорить
Всё сущее себе,
Теченье обуздать реки
Моленьем о добре.

Несется с ценностями челн
И режет волны киль,
И каждый страхом обречен
За берегом следить.

Повелевать всегда трудней,
Чем спрятаться в тени,
Спасти послушностью своей
Весь этот хрупкий мир,

И детской мудростью вспоен,
Я не дерзал корон,
Чтоб видеть осени огонь,
И слышать грохот волн.

Я жив еще.

Я жив ещё, простите мне,
Что долгий день прошел,
Что вечер сумраком темнеть
Не стал вдали ещё,

Что луг сырой и леса тень
Длинней высоких гор,
Я жив ещё, куда, зачем,
И как, и для чего?

И разве не безумен мир,
В молчанье окаймлен,
Но мне по-прежнему он мил,
Хоть много горя в нем,

Смеётся утренней росе
Печаль насмешкой рыб,
Не верьте тем, кто о себе
Так много говорит,

Я славу, женщину и жизнь
Не мог никак понять,
Но я свободой дорожил,
Как ярким светом дня,

Как злее правды не найти,
Когда убить хотят,
В ночные прячется пути
Отчаянье бродяг.

Кант.

Тут Кант был кем-то упомянут,
Но показалось, ни к чему,
На априорных формах втянут
В ущерб структурному уму.

Философ четко видел грани
Несовместимости сердец,
С достаточностью оснований
Построил здание мудрец,

Не то,что есть,а то,что видим,
И что пытливо познаем,
Эгоцентричность индивида
Приспособленчеством зовем,

Конфликтный принцип иерархий,
Объективируясь в среде,
Сводил таинственности страхи
В пессимистический предел,

Нирваной тощей аскетизма
Страдальцам умножая боль,
Путь к созерцательности жизни
Готовил собственной судьбой.

Мстителю.

Ты,мститель,черен,как тарантул,
Расставив в бездорожье сеть,
Подстерегаешь жертву для расплаты
За мерзость твоей жизни всей.

Взываешь к справедливости из ямы,
Пещеры лжи, убежища угроз,
И равенства потрепанное знамя
Вручаешь, как спасительный наркоз.

Ты,в зависти бессилья обезумев
И облачась в судейский капюшон,
Вершишь,почти непредсказуем,
Возмездие, величьем ослеплен.

Прощенья скрытый проповедник,
Не равенства,а благостности сон,
Расставил искушенья бредни
И приготовил черное лассо.

Твой яд смертелен, нет не обойду,
Не устрашусь, возьму и уничтожу,
И возвещу великую борьбу
Неравенства с глашатаем убожеств

Марксизм в моде.

Говорят, марксизм в моде,
Чем же, спрашиваю я,
Тем, что заключил с народом
Политический альянс,

Показал, на что способна
Философия вообще,
Да таких сколько угодно,
Эмпирей, абстракций, схем!

Показать себя на деле
Прагматизмом революций,
То, чего не понял Ленин,
Но учел Луи Альтюссер,

Зрелость Маркса в "Капитале"
В суверенности теорий,
Не какой-то обыватель
Взял и с Гегелем поспорил,

А возвёл антигуманность
Капитала в абсолют,
Индивид - не путь у Маркса,
А законченный продукт,

Синтез всех противоречий,
Показательный симптом,
Доминантой искалечен,
Экономикой взбешен,

Но подкованный в основе
Философией своей,
Принцип собственности сломит,
Кроме собственных цепей.

Трансцендентность.

Начну с простых, понятных аксиом,
Чтобы познать мир ценностей условных,
Таких, как радость, безопасный дом,
Правопорядок, красота и совесть,

Интуитивным предпочтеньем чувств,
Любви и ненависти, явленных во благах,
Отождествлять не надо, что хочу,
С тем,что дано,как в табели о рангах.

Всего лишь принцип, этика, мотив,
Направленность поступков, акты воли,
Но без чего в мир истин не войти,
И не постичь всю значимость теорий.

Рациональность прошлых метафизик
Включала бытие в необходимость,
Не обсуждая нравственность коллизий,
Где сталкивались цели и решимость,

А надо бы прислушаться к науке,
К нейтральному и мудрому совету,
Что ценности безотносительные к духу,
И транcценденты к познающему субъекту.

Такая имманентность трансцендентности
Сложна неустранимым дуализмом,
А смысл весь императива ценностей,
Не расходиться с принципами жизни.

О свободе.

Свободу понял только кот
По-настоящему, конкретно,
И за неё платить готов
Своим вниманием корректным.

Собака, преданностью льстя,
Как несмышленная блудница,
Свободой беспризорных стай
На поводке не тяготится.

Что человек? Понять не смог
Необусловленность природы,
Не усомнился в том, что Бог
Во гневе может быть задобрен,

И веря в тайну бытия
И в интеллект немого Старца,
Греха надуманный изъян
Учил не жить,а поклоняться.

В необходимости застряв,
Свобода думала, что можно
Перебороть природный страх
Идеологией несложной.

Демократитических устройств
И прав иллюзия свободы
Детерминировала спрос
На безответственности кодекс.

На мировой кивая кризис,
Тоталитарностью бесплодной
Провозгласила фатализм,
Как отрицание свободы.

Болото Мюнхаузена.

Бывало,и Мюнхаузен стремился
За собственные волосы себя
Из логики болот фаллибилизма
Вытягивать, детишек веселя,

И даже ум наивного ребенка
Искал всегда основу и опору,
А находил практически обломки
Всех радикально выцвевших теорий,

Мюнхаузен и выбрать мог,не споря,
Одно из многочисленных решений,
Стратегию, как метод a priori,
А в тактике - идею просвещения.

Догматиков всех норм и постулатов
Критической реальностью топил,
Но не было всеобщего домкрата,
Поднять парадоксальности наплыв,

Регресс основ уходит в бесконечность,
Как пропасти провал ad infinitum,
И замыкает круг противоречий,
Не оставляя места для открытий.

Футуристическое.

Соберу по крупицам разрозненных мнений,
Социальных прогнозов примерный конспект,
Предоставлю на суд мудрецам поколений,
Чтобы контуром выплыл начавшийся век,

Досмотрю до конца неуклонность тенденций,
Перспективы глобальных земных катастроф,
И пойму неизбежность,что некуда деться,
Даже бог предложить ничего не готов.

НТР, экология, всплеск гуманизма,
Правовой норматив потребления благ,
Доминанта научности, общество жизни,
Где здоровьем и честностью каждый богат,

Отказаться от вечных бряцаний оружием,
Экономику прибылей в сферу услуг,
Объективный критерий прогресса натужного
Социальному смыслу различных культур,

Философский вопрос исторических ценностей
Отвести плюрализмом реформ и систем,
Утверждая свободу,как меру ответственности,
Гарантировать мир существующий всем.

И будет ли.

Когда стоишь, к волне оборотясь,
И видишь,где-то там она вздымает,
Огромным валом гонит на тебя
Твою несостоятельную малость,

Ты всё ещё стоишь, вокруг любя
Простора горизонт необозримый,
Прикованным,не чувствуешь гвоздя
Опасности,восторгами пронзимый.

Ты не готов последствий оценить,
И будущих потерь невосполнимость,
Кричат ли поглощенные пловцы
Уже на сваях их ковчегов мнимых?

И будет ли опорой в реве волн
Когда вокруг разруха и сомненья,
Невозмутимости твоей удобный челн,
Притворства независимости смелой

Фатальность.

Вот прямо так мне встать и заявить,
Нет,не Земля,Вселенная,пожалуй,
Из форм диалектической возни
К неотвратимым крайностям прижалась.

То, что полнее полного уже,
И тучностью себя перерастает,
В миры фатальный отправляет жест,
Прощаясь несожженными мостами.

Такая масса черной пустоты
В экстазе социальности безмолвной
Возможно даже ощущает стыд
За непристойность собственных объемов,

Инстинктом избавление иметь,
Где в совершенстве формула простая,
И массу закодировать на смерть
Особого труда не представляет.

Диаген.

В ветхой бочке поселившись,
Жил философ Диоген,
Лучшей пищей были мысли
Для него в остаток дней,

Весть о мудрствующем старце
Разнеслась по всей округе,
Подрывая суть богатства,
Алчность уравняв с недугом,

Сам однажды император
По пути к нему подъехал,
Облаченный в медь и злато,
Весь в сверкающих доспехах,

Чем помочь? -воскликнул громко
Александр Македонский,
Отойди чуть-чуть в сторонку,
Загораживаешь солнце.

Иерархические сложности

Вчера сидели женщины на ТV,
С ведущим рассуждая о себе,
Выкладывая тайные мотивы
Противоречий в творческой судьбе.

Так получилось, что литература
Мужской и женской значится уже,
Мужская под прикрытием гламура,
А женская - открыто, неглиже.

Мужчина пишет от избытка счастья,
А женщина берется за перо,
Не став реализованной отчасти
В семье, не оценившей дар её.

Нет метафизики абстракций,
Нет философских антиномий,
На романтической реакции
Весь опыт жизненный построен,

На красоте недостижимости
Вполне реальных категорий,
До идеала ей не вырасти,
Но оставаться надо гордой.

Иерархические сложности
Ведущий тонко понимал,
Но не имел такой возможности
Добавить женщинам ума.

Антиномия.

Один критянин высказался,что
Критяне все лжецы,до одного,
Но,если все предпочитают ложь,
Правдивых нет на Крите,никого.

Приходит ли к нам истина одна,
Или нужны приемы доказательств,
Когда и только,если и тогда,
Семантики фактическая завязь,

Не каждый доказуем постулат,
Доказанный,не каждый будет истин,
Неполнотой условностей богат
Теоретический язык интерпретиста.

Логических законов абсолют,
Релятивизм осмысленных учений
Уходят в синтаксический абсурд
Своей невыразимостью значений.

Зачем стремиться к истине,когда,
Познав её,ты изменить не сможешь,
И весь твой мир - границы языка
И парадигма обобщений ложных.


Натуралистическое.

С правами старая гуманность
Пустой оправдывает пафос,
Демографической программой
Пропагандируется фалос.

Концептуальность поворота
К натурализму продуктивна,
И философия не против
Иметь осмысленности стимул.

С приоритетностью для сущих,
Такой сплошной натурализм,
С глазами яростными суки
В борьбе оправданной за жизнь,

Такая расовая слитность
Антропологии природной
Экстраполярностью элитной
Установить миропригодность.

Самокоррекция конвенций
При экспликации проблем
Не отрицала вред селекций
На генетический обмен.




Историкам вопросы на засыпку.

Историкам вопросы на засыпку,
Не инцидент в случайности винить,
А в той закономерности ошибок,
Ведущей к неизбежности войны.

Причины не объявятся с порога,
И кто подумал, четко объяснил
С позиций либеральных теологий
Ту мировую расстановку сил,

Где мозг экономического века
Еще дремал в служении богам,
Непримиримых примиряла вера
В раздаче незаслуженных богатств,

И внять с ответственностью трезвой,
Без иступленной верности поклонов,
Что к Богу путь давно уже отрезан,
Как пуповина бесполезна клонам,

Людей морочить архаичным видом,
Эктраполируясь от общества крестом,
Благославлять, зомбируя обиды,
Не каждому понятным языком.

Не заповедей общих пожелания,
Не догмы послушания и грех,
А кодекс дел и дух рациональный,
Мечты предпринимательской прогресс.

В конечном счете,это - автономность,
Вне Бога, без вины, без ритуалов,
В средневековье не вернуться снова,
И вне себя не мыслить идеала


И Канта с Гегелем столкнуть.

Вначале надо все сломать,
Сравнять с землею и построить
Все тот же старый диамат,
Но на другой уже основе.

Вначале все перечеркнуть,
И озадачиться, а что же
Нам осветит сегодня путь
И выжить нравственно поможет,

Что возвеличить в абсолют,
Соединив и дух и метод,
И Канта с Гегелем столкнуть
В пустую пропасть диалектик,

Различий тождество искать,
Когда нет выбора по сути,
А цель истории проста,
Найти неколебимых судей.



А мы все апеллируем к закону.

Такая есть заболтанная фраза,
С далеких, затерявшихся времен,
Все объяснит и растолкует сразу,
И без цитат известных нам имен,

Какой-то бог, и видит все и слышит,
И наказать кого-то там не прочь,
И с нами он, не третий, и не лишний,
Готовый защитить нас и помочь.

И никакой не требует оплаты,
Но и гарантий тоже не дает,
И холост он, без женщины, без пары,
И без претензий даже на комфорт.

А мы все апеллируем к закону,
У нас свои понятия на все,
И судим мы, не глядя на иконы,
Винить во всем пытаясь только зло.

И разрушаем хрупкое единство
Добра и зла, и святости не чтя,
Находим идеал в глубокой мысли,
Чтоб к богу восхождение начать.


Дерево.

Жизнь похожа на дерево.
Может быть, и похожа.
Кем-то умелым сделана,
Но это ему не поможет.

Кто-то придет с топориком
И срубит его под самый...
И сделает кухонный столик,
И будет ужинать с мамой.

Или, необеспеченный,
Только чтобы согреться
Зимним, холодным вечером
Костер устроит из деревца.

Или, придет богатый,
Спилет, разрубит на части,
Страну обеспечит бумагой
И хвойной, полезной пастой.

Или, мы все - деревья,
А тех, с топориком, нету,
В кольцах считая время,
Размножимся по планете.

И будем мы состязаться
За место свое под солнцем,
И снова будет казаться,
Что кто-то придет и сломит.


Не постичь отношений проблемных

Человечье жестокое племя,
Не осмыслить тебя, не понять,
Не постичь отношений проблемных,
Не касалось бы только меня.

Стала целью твоей усложненность,
А абсурдностью - красота,
От пропорций таких обнаженных,
До абстрактных видений холста,

От имперских, фашистских политик,
До простых над собою побед,
К фантастическим далям открытий
Бесконечных людских эстафет.

Битв кровавых стынущий саван
Чертежами грядущего бел,
Разум, совесть, надежду славлю
В этой мужественной борьбе.


Зачем нужны большие города.

Зачем нужны большие города,
А рядом неказистые поселки,
Или заборы неприступных дач,
Или места за проволокой колкой,

Гордясь страной огромной, обустрой
В ней каждый неуютный километр,
Затейливой по дереву резьбой ,
Пусть без гвоздя, без едкого цемента,

Без куполов, и звезд, и мавзолеев,
Без пробок, закрывающих проезд,
Где только дом всего тебе важнее,
А с ним и ты нужнее, чем ты есть.

Не для людей построены, для славы,
И все куда-то рвемся в небеса,
Казаться не естественным, а самым,
И вывернутся просто из себя.