Старый анекдот.

Компания - вещь нужная, ну где еще нахохочешься над старыми анекдотами, но сказанными к месту.
Выдалась солнечная пауза на Балтийском взморье, и весь нищенствующий люд потянулся на природу, дышать и молчаливо общаться со всем тем, что может встретиться на пути.
Эту популяцию можно начинать рассматривать и изучать в электричке. Знания откладываются как бы мимоходом, иногда завершаются несколькими обменными фразами, которые потом наводят на глобальные размышления.
Сестрорецкий пляж отдавал сыростью ливших три дня без перерыва дождей, море где-то там вдалеке синело новыми тучами, зато сколько радости улученный момент приносил этим людям.
Старый анекдот можно даже не рассказывать весь, а только начать, чтобы случайные собеседники доиронизировали смысл. Приходит один мужик к врачу и жалуется, что не может уже. А врач у него спрашивает, сколько вам лет. Семьдесят, чего же вы хотите. Доктор, но у меня сосед, ему восемьдесят, так говорит, что каждый день... . Так и вы говорите... .
Всегда интересно, что о себе говорит человек. Кем он хочет казаться.
Живет где-то в Купчино математик Перельман, живет с мамой и не едет в Стокгольм за своей Нобелевской премией в один миллион. Стыдно ему в бедной стране быть миллионером. Он хочет быть Перельманом.
Всегда ли мы хотим быть теми, кто мы есть на самом деле, одинокими, средних лет, живущими на мамину пенсию. Не достался нам золотоносный участок на Клондайке, и не смогли мы присвоить себе районный Дом Культуры или гостиницу "Россия". Но мы не устаем говорить о своем бывшем по тем меркам высоком статусе, о своих важных знакомых, которым стоит только позвонить, о своих молодых и сексуальных любовницах. Стесняемся своей бедности и нереспектабельности, но не стесняемся лжи, довольные тем уровнем, который сами себе придумали.
Одинокому Перельману и в голову не придет врать, его голова забита другими формулами, тем более собственной маме, а вот компания требует от нас этой лжи, чтобы как-то возвыситься над другими, нам важнее рисоваться перед кем-то, давая возможность наблюдательным людям посмеяться над нашей амбициозностью, скрывающей беспомощность что-либо изменить в своей жизни.